Комическое в казахской литературе ХХ века (на примере комической детали в произведениях О.Аубакирова)
Бактыбаева А.Т.
к.ф.н., доценткафедры «Языки»
Казахской академии транспорта и коммуникации им. М. Тынышпаева
(Алматы, Казахстан)
Комическое в казахской литературе ХХ века
(на примере комической детали в произведениях О.Аубакирова)
Данная статья посвящена анализу феномена комического в тексте казахского писателя ХХ века. В ней ставится и решается проблема выявления средств, используемых для создания комического эффекта.
Категория комического занимает важное место среди логико-философских и эстетических категорий. Она давно привлекает к себе внимание философов, литературоведов и филологов. Феномен комического представляется сложным и многогранным явлением. Теоретическое осмысление понятия «комическое» привлекало внимание исследователей еще со времён античности и продолжает интересовать современных учёных.
Данная категория не является типообразующей для многих произведений казахских писателей. Однако представляет определенный интерес в плане выявления и анализа средств выражения комического, изучения роли комического, закономерностей его функционирования в тексте.
По мнению таких авторитетных исследователей, как Э. Обуэн, Ж. Шато, Р. Эскарпи, К. Грос, Я. Тшинадлевский, Б. Дземидок источник комического - отклонение от общепринятой нормы. Комическое возникает в результате алогизма, противоречия между формальным и аксиологическим планами ситуации. Комический эффект является отправной точкой в создании комизма, при этом в зависимости от оценочности и наличии двуплановости можно выделить такие его формы, как: юмор, ирония, сарказм, сатира.
Комическое – это один из наиболее значимых культурных концептов поведения, который в определенной степени характеризует национальную картину мира. Проекцией эстетической категории «комическое» применительно к словесному произведению является смысл текста. По мнению Коншина, текст - это совокупность языковых средств для передачи задуманного в процессе общения.
Особое значение в данном контексте приобретает комическая деталь. Современные исследователи литературы отмечают, что функции детали в структуре художественного произведения многообразны. С одной стороны, она представляет большое посредством малого, то есть умеет передать целое через часть. С другой, является неким «знака», то есть пытается раскрыть внутреннюю связь описываемых явлений и тем самым актуализирует внутритекстовые связи. Все это легло в основу классификации типов художественной детали. Основой каждой типологии стал определенный набор критериев, например, способ функционирования детали. Это позволяет анализировать её включенность в структуру бытового, психологического, пейзажного сегмента художественного мира произведения. Характер её проявления, например, сквозной или одномоментный. При этом данный критерий является существенным в определении таких понятий, как «деталь» и «подробность». Принимая во внимание все имеющиеся определения понятия «художественная деталь» мы, в данной статье исходим из значения того, что деталь – это концептуально значимый микрообраз в структуре художественного целого.
Своеобразие комического в рассказах О.Аубакирова передается множеством комических деталей и подробностей. В тексте произведения они являются своеобразным инструментарием, с помощью которого автор передает палитру звука, цвета, пространства окружающих его героев.
Создание неповторимых характеров в поэтике рассказов казахского писателя ХХ века - комическая детализация. Одним из излюбленных приемов передачи комического является юмористическое портретное описание, так мастерски использованное Аубакировым. Например, в произведении «Солнце на макушке» композиционно обыгрывается описание головы начальника, точнее его лысины, которая и является причиной бед рассказчика. Герой его рассказа - счетовод птицефабрики. Читатель с первых строк ждет, что автор начнет высмеивать своего героя, но нет, автор вполне серьезно повествует о его небольшой ссоре с начальником Шатпаком.
Сам герой о себе рассказывает так: «Внешность моя, слава аллаху, мало-мальски подходящая, иметь её не постеснялся бы любой руководитель районного масштаба. Прежде всего, украшением моей фигуры служит солидный животик. Размером он, конечно, поменьше кебеже (деревянный сундук на коротеньких ножках, где хранятся запасы продуктов) будет, но с брюшком ягненка… нет, даже с брюшком годовалого баранчика поспорить может! Взор мой остер, глаза с огоньком, так что моего прямого проницательного взгляда те, к примеру, у кого слабые нервишки, не выдерживают. Походку имею степенную, плавную, сильно смахивающую на гусиную поступь. Речь тоже моя неторопливая, слова произношу, растягивая их как только можно, а уж если берусь объявить что-нибудь, то делая это долго, назойливо, словно вымещая обиду. Больше того - очки ношу! Как только нацеплю их на нос, так мои глаза, на самом деле величиной с пуговки, кажутся огромными, каждый зрачок с коленную чашечку, не меньше. Всегда при мне и прочие штучки, которые доказывают, что я человек передовой, воспитанный. Если кто не верит, могу хоть сейчас показать…на эту…всегда забываю, как она называется…В общем, инструмент для ковыряния в зубах[1,с.40-41]».
Как видно из вышеприведенного текста, автор для описания внешности главного героя использует именно комическую детализацию, основанную на казахском мировосприятии. Например, «солидный животик» сравнивает, по меньшей мере, то с деревянным сундуком, то с брюшком годовалого барашка. Для казахского социума образ барана имеет символическое значение. Это – символ достатка, символ богатства. В национальном орнаменте - символ настойчивости, упорства в достижении цели. И, в данном случае автор использует образ барашка для того, чтобы во-первых, подчеркнуть комический подтекст, то есть благополучие героя, не смотря на его многочисленные жалобы о невеселой жизни, во-вторых, в современном бытовом понимании образ барана является синонимом тупости или тупого упрямства.
Наряду с этим стоит отметить, что аубакировский герой – рассказчик – это личность, поверхностно усвоившая разные языковые клише и употребляющая их как «к месту», так и «не к месту». Именно употребление «не к месту» характеризует алогизм мышления рассказчика и инициирует комический эффект. Употребление слов в непривычном значении, то есть подмена литературной нормированной словоформы нелитературной, используется казахским писателем для того, чтобы показать, что рассказчик, критикующий других за невежество, невежественен сам. Данный прием в литературоведении получил название плеоназм. Плеоназм свойственен разговорной речи, где он, как и другuе фигуры прибавления, служит для показа одной из форм естественной избыточности речи.
Описывая походку героя, похожую на гусиную, автор не выражает прямо свои мысли о том, что его герой переваливается из стороны в сторону от тяжести своего «животика-сундука», а иронизирует, называя её «плавной и степенной». Подчеркивая комичность образа героя Аубакиров вводит такую деталь как очки. В данном контексте они являются своего рода символом начальника. При этом самому герою они видно не особо нужны, если их он «нацепляет» на нос, а не надевает и называет уменьшительно-ласкательным словом «штучка» наряду с зубочисткой и другими, по его мнению, атрибутами начальства.
Речь героя выдает его с головой. Его социальная принадлежность, не смотря на желание быть начальником, ясна практически с первых фраз, где он не может вспомнить название зубочистки. И это скорее свидетельство его сельского происхождения, чем городского. Алогизм и косноязычие, повтор одного и того же словечка характеризуют способ нечеткого мышления персонажа. Герой не способен сразу, цельно передать свое ощущение. Нетвердая мысль его не топчется на месте, нет, но пробирается вперед с великим трудом и неуверенностью, останавливаясь для поправок, уточнений и отступлений.
На протяжении всей новеллы автор дает описание внешности другого героя - начальника Шатпака, также придавая её комическую окрашенность. «До сих пор я оказывается, не знал географии головы моего начальника. Южная сторона её совершенно лысая, да такая гладкая, что шайтан на этом месте поскользнется и упадет. Северная сторона головы Шатпака ухабистая, с большими шероховатостями, вся изрыта складками и ложбинками, напоминающими фронтовые окопы [1,с.42-43]».
Так, к примеру, при подготовке к съемкам для телевизионной программы ассистенты режиссера попросили его помощника передать Шатпаку, что «лысина этого старика, похоже угробит сегодня нас. Вон как сверкает, точно костер развели на ней. При таком неравномерном свете мы не сможем начать передачу» [1,с.44]. Еле уговорив, помощник передает просьбу осветителей: «Шака, говорят, что свет должен быть ровным. Свет, который освещает вашу голову… отражаясь на лысине, так ярко блестит, как будто солнце восходит с вашей макушки. Эти парни просят, чтобы вы немного подпудрили свое темя, а потом, говорят они, смоем пудру» [1,с.44]. Подобострастие подчиненного автор высмеивает в его же словах, когда он сравнивает блеск лысины начальника со светом утреннего солнца.
Следовательно, создание комического эффекта в тексте казахского писателя ХХ века О. Аубакирова обусловлено авторской установкой, учитывающей национальные особенности восприятия комического. Особое место в системе изобразительных средств занимает комическая деталь, которая позволяют реализовать комический потенциал текста.
Литература
- Аубакиров О. Волшебник.- Алма-Ата, 1976.-206 c.
